Короткое платье или удлиненная майка Christa De Carouge
Состав и размер производитель не указал, очевидно это хлопковый трикотаж
Дефектов и нюансов нет.
ПОГ 51см
ПОТ 51см
ПОБ 53см
длина 83-84см
Криста обожала черный цвет, ставший ее фирменной чертой. В 1983 году она показала первую абсолютно черную коллекцию одежды и вызвала настоящий фурор. С тех пор она носила только черное и получила от журналистов прозвище «дамы в черном». Примечательно, что самым продуктивным периодом для нее стала вторая половина жизни – свои лучшие работы она сделала в возрасте от 47 до 77 лет.
Черный – самый сложный цвет для дизайнера. Он не прощает ошибок и требователен к качеству ткани и крою, как никакой другой цвет. Только настоящие мастера портновского искусства не боятся отшить целую коллекцию в этом цвете.
Для Кристы черный не был траурным. Напротив, она считала, что в нем много света и безграничное множество оттенков: переспевшая черника, цвет воронова крыла, оттенок монашеской рясы, краска китайских чернил, глубина ночного неба.Черный отлично вписывался в минималистскую концепцию Кристы, которая придерживалась теории избавления от всего лишнего – ненужных вещей, деталей, избытка цветов. Она предпочитала создавать классическую одежду, которая не выходит из моды десятилетиями и с возрастом становится только лучше. Кроме этого, черный привлекал ее своей спиритуальной стороной.
Дизайнер была близка к японским деконструктивистам Йоджи Ямамото, Иссею Мияке и Рэй Кавакубо и признавала, что ее видение мира было во многом сформировано под влиянием культуры Японии. Ее завораживали храмы, традиционные кимоно, буддистские монахи, их дисциплина, гигиена жизни и воздержанность. Как и японцы, она очень любила несовершенства и следы возраста на вещах: выстиранные цвета, мятые складки, пыль на ботинках.
Теорию внешнего аскетизма, за которым скрывается выдающаяся личность, она смогла перенести и в моду. Сама Криста была лучшим примером того, что необязательно одеваться, как попугай, чтобы быть заметной. Ее сила характера была такова, что она привлекала внимание, даже будучи задрапированной с ног до головы в черное платье-кокон.
Она не оставалась равнодушной к проблемам беженцев и в 90-х годах черпала вдохновение в одежде югославских переселенцев и в том достоинстве, с которым они переносили тяготы жизни. Она увлекалась идеей человека, который постоянно находится в пути, и думала над тем, какая одежда нужна современному кочевнику – ноская, практичная, немаркая. Вдохновляться беженцами, чтобы шить дорогие вещи из роскошных тканей для благополучных швейцарцев, которые не знали войны?
Хотя де Каруж называют модным дизайнером, сама она часто говорила, что ее интересует не мода, а отношения между людьми и их одеждой. Она не одевала людей, а заворачивала и укутывала их в пальто и платья, как в спасительные одеяла. Многие ее клиенты говорили, что ее вещи помогают им жить, а их мягкая обволакивающая форма дарит ощущение безопасности. Наверное, поэтому Криста иногда называла себя не дизайнером, а психиатром.
Она всегда скорее была художницей, чем предпринимательницей. Ее показы не были похожи на классические дефиле, а представляли собой театральные постановки. Инсталляции в музее Цуга тоже больше напоминают художественные объекты, причем все выставленные вещи можно и нужно трогать руками, чтобы ощутить их фактуру и свойства ткани.
Криста де Каруж говорила, что молодым нужно развивать собственный узнаваемый стиль. Свой стиль дизайнер описывала тремя словами: комфорт, элегантность и строгость. Мои вещи не носят – в них живут, повторяла она и была права. Криста создавала одежду, в которой человек чувствовал себя так же комфортно, как и в функциональном доме Ле Корбюзье, где все продумано для максимального удобства.
Криста де Каруж ненавидела, когда мужчины-модельеры представляли женщину только как сексуальный объект, и считала, что чувственность не связана с количеством показанного голого тела